"От него ничем завлекательным не пахло, и его волосы, высохнув, все
равно не выглядели чистыми… Это были не руки, не задница и не ресницы –
то, что привлекало меня в нем. Вот как это бывает. Ты всю жизнь
самодовольно рассуждаешь про «свой тип». Дескать, блондинка, стройная,
обязательно добрая и с очаровательной улыбкой… Это я для примера. Ищешь
чертову блондинку в толпе, пару раз, кажется, даже увидел её в метро и
убедил себя: это любовь с первого взгляда. Прежде чем ты бросился к
ней, она романтично исчезла в переулке, ты рассказывал себе сказки про
длиннющие ресницы и тени на чуть тронутых зимним румянцем щеках…
А потом жизнь показывает тебе жопу или средний палец, это уж кому как
нравится, и вот ты стоишь посреди комнаты, в доме, где тебя держат
силой, и чуть не обделался от счастья от того, что мерзкой наружности
брюнет с грязными волосами ответил тебе в привычно грубой форме, но
хотя бы ответил, а не послал лесом с порога. Вот тебе и ускользающие
блондинки из подростковых снов – все неуловимо похожие на Флер Делакур
– махнули серебристыми космами на прощанье и улетели в мокрые сны
какого-то другого третьекурсника. А ты остался счастливо лыбиться в
лицо взрослого мира, хохочущего в глупое твое лицо: «Ну ты встрял, вот
тебе и любовь, парень!»."
" Я даже уже и не знаю, что ещё мне сказать. Я люблю тебя.
–
У тебя должно быть будущее, ты понимаешь? – он поднимает глаза, мы с
ним сидим среди разбитых пробирок на каменном полу, и за окном
сентябрь. – Ты должен иметь детей, ты понимаешь?
Я киваю.
– Я понимаю.
Я всё понимаю… И про свадьбу, и про Джинни, и про детей. Мне чертовски
повезло, если быть честным. Если на ком и жениться – так это только на
Джинни. Только когда? И как у меня хватит смелости обо всем ей
рассказать? Довериться.
За окном воет ветер, перед ужином
мы тихо уберемся в комнате и ляжем на диван. Это будет очень странный
вечер, мы будто кого-то провожаем.
Перед вечерней грозой всё стихнет, и наступит такая, знаете, пауза.
Знаете, так тихо и страшно станет.
И вот мы в этом «тихо и страшно» лежим себе на диване, моя лохматая
голова у него на коленях, его ладонь у меня в волосах. И будущее как бы
никто не отменял. И я лежу, мне мерещатся всякие люльки, пеленки,
малыш. Вернее, несколько. И чтобы одного звали Северус. И мои дурацкие
поездки на родительские дни в школу, столкновения в коридорах,
старательно отведенные взгляды, нарочно невысказанные слова.
В общем, будущее, оно же рядом.
За окном срываются первые капли с неба, и тишина лопается, растворяется в дробном ритме дождя.
Вот что я думаю: для меня любовь – это когда вообще, ну то есть вообще
никак не заморачиваешься над тем, что будет – главное, чтобы он был
рядом.
Мне повезло: придет время, и я женюсь на девушке, которой совершенно так же это всё равно.
Мы лежим и молча смотрим в потолок. Пахнет свежестью и озоном, и кажется, что будущее уже совсем близко.
Конец "